Название: Одна на двоих
Автор: tiger_black
Бета, гамма: kasmunaut, Моряна
Персонажи, пейринг: Северус Снейп/Лили Эванс
Рейтинг: G
Тип: джен
Жанр: drama
Размер: мини
Статус: закончен
Саммари: «Но почему, почему нельзя сохранить обоих?»
Отказ: мир и герои принадлежат Джоан Роулинг
Комментарий: написано на фест «Вспомнить все», заявка № 69: Северус Снейп/Лили Эванс. Как Лили и Северус нашли письма Петуньи к Дамблдору.
читать дальшеДетская у девочек Эванс была одна на двоих.
Сначала.
Но потом Петунья заявила, что она уже школьница, и потребовала себе отдельную комнату. Чтобы младшая сестра не лезла к ней и не мешала готовиться к урокам. Так и сказала, вредина!
Вообще-то Лили любила сестру, но та слишком часто выводила ее из себя. Если честно, то Тунья всегда чересчур о себе воображала. Подумаешь, раньше родилась! А во всем остальном она была ничуть не лучше! Читать Лили научилась одновременно с сестрой (а драться с ней – еще раньше). И прыгать с качелей. А Петунья боялась и рассказала маме, что вытворяет Лили на детской площадке, и мама запретила, и получилось, что Тунья – не трусиха, а послушная девочка, а Лили…
Лили до вечера злилась на сестру, а наутро снова прыгнула, и как раз тогда что-то словно подхватило ее наверху и медленно-медленно, будто кленовый листок осенью, опустило на землю.
Тогда все и началось.
Тунья даже рот раскрыла от изумления – она тоже поймала мгновение, когда Лили парила в вышине, словно чайка, и после долго допытывалась, как это у Лили получается. Лили попробовала объяснить, но Тунья только расшибла нос и нажаловалась маме. Как будто Лили – нарочно!
А потом появился Северус.
Для Туньи Сев был «мальчишкой Снейпов» – неблагополучным, смешно одетым, грязным… чужим. Для Лили он был существом из другого мира. Он и объяснил Лили, что это за мир, а заодно – что он и ее тоже.
Тунья, конечно, решила, что все это глупость, а Лили – что справедливость. Тунья – старшая, а она – волшебница, вот и все.
Само собой, Тунья наябедничала и на Северуса, и мама пообещала поговорить с родителями «этого мальчика». Тунья торжествовала, Лили маме сказала только, что Сев хороший, а Петунье – что она ябеда, но после того как мама и впрямь поговорила с миссис Снейп, все разрешилось. Лили даже позволили приглашать Северуса в гости. Теперь торжествовала Лили.
Она не знала, о чем после этого разговора совещались на кухне родители, но первого визита приятеля слегка побаивалась. Потому что, явись он снова в женской блузке, Петунья извела бы их насмешками, а мама… мама могла бы и передумать. Но Петунья, сама того не желая, оказала сестре услугу. Она так расписала матери маленького бандита и оборванца, с которым связалась сестричка, что вид вполне приличного и немного стесняющегося мальчика в школьной форме вырвал у миссис Эванс явственный вздох облегчения.
Где первый раз, там и второй, и мало-помалу Снейп зачастил к Эвансам. Лили была рада его видеть. Миссис Эванс тоже радовалась тому, что дочь не будет одна среди незнакомых ребят в этой их странной, немного пугающей школе, а Северус, хоть и ровесник, казалось, знал, что к чему и мог послужить ей опорой… хотя бы первое время. Петунья поначалу пыталась примазаться к компании, но только все портила и после вмешательства матери стала уходить к школьной подружке.
Вдвоем с Севом было спокойнее. И уютнее. И все же это было неправильно. Потому что раньше «вдвоем» значило – «вместе с Туньей», даже если они ругались, а теперь – без нее.
…Садик Эвансов пестрел цветами, изнемогавшими от жары. Петунии обессиленно свешивались из заоконных ящиков, пластом лежали на клумбах, едва приподнимая фиолетовые венчики. Между них вспыхивали жаркие фейерверки тигровых лилий. Петуний было больше, и они дольше цвели, лилии были симпатичнее, но быстрей отцветали.
– Тунья, – задумчиво сказала Лили, – стала какая-то странная.
Вот уж до кого Севу дела было…
Они зашли в комнату Петуньи, потому что оттуда был виден сад и гнездо дрозда на старой рябине. Снизу его не разглядеть, а окно Петуньи – почти напротив.
Снейп притворился, что ему интересно. Но смотрел не на гнездо, а на лилии. А петунии сами в глаза лезли!
– Она просто боится тебя. И завидует.
Северус отошел от окна, плюхнулся за письменный стол и потянул к себе книжку.
Лили остановила его:
– Не трогай. Это Туньи.
– А это? – он взялся за альбом. – И это?
Лили покачала головой.
– А это – тоже не твое?
Сев показал на краешек желтоватого конверта, торчавший из-под книжек.
– Смотри, это же твое письмо! Что оно тут делает?
– Какое письмо?
– Да из Хогвартса же! – Сев потянул за уголок. – Пергамент! У маглов таких не бывает.
– Мое – у меня, – удивленно сказала Лили. – А здесь Туньины вещи.
– Но оно все равно из Хогвартса!
Письмо выскользнуло из книжной стопки и легло на стол запечатанной стороной кверху. Пурпурный воск, украшенный знакомыми уже изображениями льва, орла, барсука и змеи.
– Убедилась?
И буква «Х» в центре, похожая на крест – крест на всей прежней жизни. На отношениях с сестрой – уж точно. Герб волшебной школы был виден очень отчетливо.
– Она стащила его у тебя и спрятала!
Лили схватила конверт и перевернула вверх адресом.
На конверте изумрудно-зеленым значилось имя адресата. Лили видела только его. Не город, не улицу, не номер дома, даже не приписку в конце: «собственная комната». Все это было неважно. Самое главное…
– Это Тунье, – повторила Лили, зачарованно глядя на конверт. – Здесь ее имя.
– Не может быть! Твоя сестра не волшебница! Это ошибка!
– Но тут же написано: «Петунье Эванс».
– Слушай, – рассердился Северус, – сколько можно повторять: волшебные письма приходят только волшебникам! В твоей семье волшебница – ты. Никто другой не может получить письма оттуда. Волшебники не пишут маглам! Я знаю, что говорю. Между нами нет ничего общего, они даже не знают о нас!
– Ну Тунья-то знает.
– А кто из магов знает о ней? Кто стал бы писать ей? Это все равно как если бы из Хогвартса написали моему папаше!
– Но я же все равно не Петунья! А тут написано…
– А вдруг там просто имена перепутали?
– А вдруг она – тоже волшебница?
Нет!
Северус чуть не сказал это вслух.
Это было бы – как если бы две параллельные прямые взяли да и пересеклись на глазах у Евклида после того, как тот объявил, что они не пересекаются.
Не может быть!
– Это очень просто проверить, Лил. Просто посмотри, что там. Открой и посмотри. Его даже распечатывать не надо.
Рука сама тянулась к письму. Лили уступила.
– Я только гляну на первую строчку. Если оно не мне, я читать не буду.
– Конечно, давай!
Лили не знала, на что надеялась, разворачивая хрусткий пергамент. И, конечно, должна была закрыть его, как только прочла Очень Вежливое Обращение к Петунии Эванс – какие сомнения могли оставаться после этого?
– Сев… – Лили запнулась и упавшим голосом закончила: – Это и правда письмо Петуньи. Альбусу Дамблдору.
– А не наоборот?:
– Ну то есть да. ОТ Дамблдора. Ей. Что это значит, Сев?
– Ты у меня спрашиваешь? Читай!
Две головы стукнулись друг о друга над листом пергамента. Дочитав до конца, оба, не сговариваясь, вернулись к первым строчкам и перечли еще раз. Это был корректный, но недвусмысленный отказ. А это значило…
Они сообразили одновременно, но только Северус отважился произнести вслух:
– Э-э-э… Это ответ. Это значит, что твоя сестра ему писала. Первой. Она что – всерьез думает, что маглу примут в школу волшебства?
– Сев!
– Или что волшебству можно научиться?
– Сев…
– Или…
Лили стукнула кулачком по столу.
– Мы нехорошо поступили, Сев! Некрасиво читать чужие письма.
Северус испугался. Если Лили признается, миссис Эванс, чего доброго, запретит им видеться. А если дойдет до отца… Снейпа-старшего не смутило бы чтение чужих писем, но он ухватился бы за любой предлог, чтобы поучить сына уму-разуму. А о том, какой из него учитель, лучше не вспоминать.
– Ты же не побежишь ей докладывать, – сказал он с нажимом. – Не побежишь, ведь правда?
Лили молчала, и Северус попробовал по-другому:
– Ты ведь сама хотела узнать, что в нем!
– Я бы не стала! Я бы его даже не заметила! Я… – она запнулась, не находя слов. А Северус нашел.
– Оно не чужое, – неожиданно сказал он.
– Как – не чужое?
– А так. Это же ваш общий дом?
Лили кивнула, не понимая, к чему он клонит.
– И твое письмо, которое ты получила, все читали?
– Ну… да. – Кажется, она начинала понимать. – Мама читала. Вслух. Папе. И… Тунье.
– Вот! Видишь? Они читали твое, почему же ты не можешь прочитать ее письмо? – Доказывать это было все равно, что ходить в вывернутой наизнанку мантии и утверждать, будто так и надо. Попробовал бы кто прикоснуться к вещам самого Северуса, хоть к учебникам, ссылаясь на то, что они «общие»! Но ради Лили Сев бы не только мантию, он бы и сам наизнанку вывернулся.
Лили чувствовала себя сбитой с толку, хотя в словах Северуса, безусловно, что-то было.
– И потом, – поторопился закрепить успех Северус, – если бы она не хотела, чтобы кто-нибудь нашел это письмо, она бы его спрятала!
– Она и спрятала! – запротестовала Лили. Северус отмахнулся.
– Так не прячут. Убрала бы в ящик – туда бы мы не полезли.
– Мы и сюда не должны были заходить…
Снейп тоже разозлился.
– Положи на место, – приказал он. – И пойдем отсюда.
– Я не помню, где оно лежало! И как.
– Кажется, оно торчало вот тут. – Снейп приподнял верхние книжки. – Пихай!
– Я не помню! – повторила Лили трагическим шепотом, глядя, как Северус двигает стопку, добиваясь того, чтобы из-под книжных корешков виднелись те же самые желтоватые миллиметры.
– Какая разница? Она тоже не вспомнит, вот увидишь!
– Тебе хорошо, – пробурчала Лили. – Тебя рядом не будет, когда я «увижу».
– Да не заметит она ничего, точно!
Выскользнув из комнаты сестры, Лили выдохнула (и только тогда заметила, что последние минуты старалась не дышать) и плотно притворила дверь.
– Пойдем в сад, – позвала она. – Не хочу быть здесь, когда она вернется.
Снейп поплелся за ней. Все складывалось не так и все из-за этой Петуньи! Правильно мама говорит, что от маглов – одни неприятности. Даже если они маленькие. Вот ведь ведьма: дома нет – а все равно вредит! Даже сам Северус так не умеет. Ведьма!
Нет, ведьма – Лили…
Нет, Лили – волшебница!
Тьфу!
А вот интересно: как может магл написать письмо волшебнику? Понятно, что адрес она подсмотрела на письме сестры… А дальше? Совы у нее нет, значит – на почту. На обычную почту. Но работники почты – маглы, а они не должны ничего знать о волшебном мире… и о Хогвартсе. Куда же они отправят письмо с несуществующим адресом?
Снейп понял, что размышляет вслух, только когда Лили подхватила его мысль:
– Конечно, на обычную. У нас нет ничего необычного. Ну то есть я такого не знаю. А ты?
Снейп удержал на языке «Знаю! Нас с тобой!»
Вслух он вынужден был согласиться. Он, как и девочки Эванс, посещал самую обычную начальную школу, отец работал на самой обычной «дышавшей на ладан» (по его словам) местной фабрике, мама ходила за продуктами в самую обычную продуктовую лавку и бросала рождественские открытки в самый обычный почтовый ящик на углу.
– Не понимаю… – Лили механически гладила плотно сжатый, еще зеленый бутон, и тот набухал под ее прикосновениями, трескаясь по солнечно-рыжим швам и на глазах распускаясь. Северус не мог отвести от нее глаз, Лили ничего не замечала.
– У них есть книги, такие большие и толстые, там все-все города Британии, крупные и совсем маленькие, вроде нашего, я знаю, потому что мама искала в такой книге почтовый индекс…
– Но Хогвартса там нет! – перебил Северус. – Его не может быть в магловской книге!
– Угу; но он же есть на конверте! И эти письма все равно доходят до адресата. То есть Туньино точно дошло, раз она получила ответ.
– А это значит, – медленно проговорил Северус, – что на почте работают люди, которым известно про волшебников. Но это невозможно!
– На нашей почте? – удивилась Лили.
– Конечно, они работают тайно, – нашелся Северус. Пожалуй, это было возможно.
– В каждом городе? – Лили смотрела недоверчиво. – Вот в таком, как наш?
– Скорее всего. Да, я в этом уверен!
– А я – нет. Подумай, Сев, сколько таких городков? А сколько, ты говорил, волшебников?
– Не слишком много…
– Вот! Их не хватит, даже если они все будут работать на магловской почте.
– Все не будут, – пробурчал Северус. Лили поймала слабое звено в цепочке его рассуждений. Но тайные шпионы-маги были слишком красиво придуманы, чтобы так легко от них отказаться.
Сосредоточенно хмурясь, Лили продолжила:
– И если такие люди вправду есть, значит, Тунья – не первая. И ты не прав, и маглы (она все еще выговаривала это слово неуверенно) все-таки пишут волшебникам.
– Санта-Клаусу они тоже пишут, – огрызнулся Снейп.
Он сам не понимал, чем его раздражала сестра Лили.
– Я думаю, они в Лондоне. Все странные письма отсылают в Лондон, на главную почту, а там уже решают, куда их девать.
Да хоть в Лондон, хоть в Париж, хоть в Лигу Наций! Слава Мерлину, техническая сторона переписки магов с маглами отвлекла Лили от сестры.
Если бы!
– Сев… Но… Если она писала… Почему тогда она говорит, что мы с тобой – уроды? Что все волшебники – ненормальные?
– Потому что твоя сестра – завистливая дура! Можно подумать, ты этого раньше не знала!
– Нет, Тунья не такая! Никогда не была такой!
– Да? А кто говорил, что с ней трудно? Что она стала странной?
– Нет, Сев… Это из-за письма! Конечно, она расстроилась.
– И вообще… Если она и мой папаша – нормальные, то пусть лучше я буду ненормальным.
Лили разрывалась между «нормальной» Туньей, которая больше не хотела ее знать, и «ненормальным» Северусом, который один понимал ее так, как не мог понять больше никто из близких.
Но почему, почему нельзя сохранить обоих?
Северус прав, внезапно решила она. Тот, кто отказал Петунье, директор, просто не знает ее. Действительно не знает. Может быть, если она попросит за сестру лично, он передумает? Это даже хорошо, что они прочитали письмо, – вдруг еще можно все поправить?
И успокоив таким образом свою совесть, крикнула:
– Ну и ладно! Пусть я тоже буду ненормальная! Лови! – И побежала по песчаной дорожке.
…На втором этаже, забытый между книжками, дремал конверт из желтоватого пергамента.
Автор: tiger_black
Бета, гамма: kasmunaut, Моряна
Персонажи, пейринг: Северус Снейп/Лили Эванс
Рейтинг: G
Тип: джен
Жанр: drama
Размер: мини
Статус: закончен
Саммари: «Но почему, почему нельзя сохранить обоих?»
Отказ: мир и герои принадлежат Джоан Роулинг
Комментарий: написано на фест «Вспомнить все», заявка № 69: Северус Снейп/Лили Эванс. Как Лили и Северус нашли письма Петуньи к Дамблдору.
читать дальшеДетская у девочек Эванс была одна на двоих.
Сначала.
Но потом Петунья заявила, что она уже школьница, и потребовала себе отдельную комнату. Чтобы младшая сестра не лезла к ней и не мешала готовиться к урокам. Так и сказала, вредина!
Вообще-то Лили любила сестру, но та слишком часто выводила ее из себя. Если честно, то Тунья всегда чересчур о себе воображала. Подумаешь, раньше родилась! А во всем остальном она была ничуть не лучше! Читать Лили научилась одновременно с сестрой (а драться с ней – еще раньше). И прыгать с качелей. А Петунья боялась и рассказала маме, что вытворяет Лили на детской площадке, и мама запретила, и получилось, что Тунья – не трусиха, а послушная девочка, а Лили…
Лили до вечера злилась на сестру, а наутро снова прыгнула, и как раз тогда что-то словно подхватило ее наверху и медленно-медленно, будто кленовый листок осенью, опустило на землю.
Тогда все и началось.
Тунья даже рот раскрыла от изумления – она тоже поймала мгновение, когда Лили парила в вышине, словно чайка, и после долго допытывалась, как это у Лили получается. Лили попробовала объяснить, но Тунья только расшибла нос и нажаловалась маме. Как будто Лили – нарочно!
А потом появился Северус.
Для Туньи Сев был «мальчишкой Снейпов» – неблагополучным, смешно одетым, грязным… чужим. Для Лили он был существом из другого мира. Он и объяснил Лили, что это за мир, а заодно – что он и ее тоже.
Тунья, конечно, решила, что все это глупость, а Лили – что справедливость. Тунья – старшая, а она – волшебница, вот и все.
Само собой, Тунья наябедничала и на Северуса, и мама пообещала поговорить с родителями «этого мальчика». Тунья торжествовала, Лили маме сказала только, что Сев хороший, а Петунье – что она ябеда, но после того как мама и впрямь поговорила с миссис Снейп, все разрешилось. Лили даже позволили приглашать Северуса в гости. Теперь торжествовала Лили.
Она не знала, о чем после этого разговора совещались на кухне родители, но первого визита приятеля слегка побаивалась. Потому что, явись он снова в женской блузке, Петунья извела бы их насмешками, а мама… мама могла бы и передумать. Но Петунья, сама того не желая, оказала сестре услугу. Она так расписала матери маленького бандита и оборванца, с которым связалась сестричка, что вид вполне приличного и немного стесняющегося мальчика в школьной форме вырвал у миссис Эванс явственный вздох облегчения.
Где первый раз, там и второй, и мало-помалу Снейп зачастил к Эвансам. Лили была рада его видеть. Миссис Эванс тоже радовалась тому, что дочь не будет одна среди незнакомых ребят в этой их странной, немного пугающей школе, а Северус, хоть и ровесник, казалось, знал, что к чему и мог послужить ей опорой… хотя бы первое время. Петунья поначалу пыталась примазаться к компании, но только все портила и после вмешательства матери стала уходить к школьной подружке.
Вдвоем с Севом было спокойнее. И уютнее. И все же это было неправильно. Потому что раньше «вдвоем» значило – «вместе с Туньей», даже если они ругались, а теперь – без нее.
…Садик Эвансов пестрел цветами, изнемогавшими от жары. Петунии обессиленно свешивались из заоконных ящиков, пластом лежали на клумбах, едва приподнимая фиолетовые венчики. Между них вспыхивали жаркие фейерверки тигровых лилий. Петуний было больше, и они дольше цвели, лилии были симпатичнее, но быстрей отцветали.
– Тунья, – задумчиво сказала Лили, – стала какая-то странная.
Вот уж до кого Севу дела было…
Они зашли в комнату Петуньи, потому что оттуда был виден сад и гнездо дрозда на старой рябине. Снизу его не разглядеть, а окно Петуньи – почти напротив.
Снейп притворился, что ему интересно. Но смотрел не на гнездо, а на лилии. А петунии сами в глаза лезли!
– Она просто боится тебя. И завидует.
Северус отошел от окна, плюхнулся за письменный стол и потянул к себе книжку.
Лили остановила его:
– Не трогай. Это Туньи.
– А это? – он взялся за альбом. – И это?
Лили покачала головой.
– А это – тоже не твое?
Сев показал на краешек желтоватого конверта, торчавший из-под книжек.
– Смотри, это же твое письмо! Что оно тут делает?
– Какое письмо?
– Да из Хогвартса же! – Сев потянул за уголок. – Пергамент! У маглов таких не бывает.
– Мое – у меня, – удивленно сказала Лили. – А здесь Туньины вещи.
– Но оно все равно из Хогвартса!
Письмо выскользнуло из книжной стопки и легло на стол запечатанной стороной кверху. Пурпурный воск, украшенный знакомыми уже изображениями льва, орла, барсука и змеи.
– Убедилась?
И буква «Х» в центре, похожая на крест – крест на всей прежней жизни. На отношениях с сестрой – уж точно. Герб волшебной школы был виден очень отчетливо.
– Она стащила его у тебя и спрятала!
Лили схватила конверт и перевернула вверх адресом.
На конверте изумрудно-зеленым значилось имя адресата. Лили видела только его. Не город, не улицу, не номер дома, даже не приписку в конце: «собственная комната». Все это было неважно. Самое главное…
– Это Тунье, – повторила Лили, зачарованно глядя на конверт. – Здесь ее имя.
– Не может быть! Твоя сестра не волшебница! Это ошибка!
– Но тут же написано: «Петунье Эванс».
– Слушай, – рассердился Северус, – сколько можно повторять: волшебные письма приходят только волшебникам! В твоей семье волшебница – ты. Никто другой не может получить письма оттуда. Волшебники не пишут маглам! Я знаю, что говорю. Между нами нет ничего общего, они даже не знают о нас!
– Ну Тунья-то знает.
– А кто из магов знает о ней? Кто стал бы писать ей? Это все равно как если бы из Хогвартса написали моему папаше!
– Но я же все равно не Петунья! А тут написано…
– А вдруг там просто имена перепутали?
– А вдруг она – тоже волшебница?
Нет!
Северус чуть не сказал это вслух.
Это было бы – как если бы две параллельные прямые взяли да и пересеклись на глазах у Евклида после того, как тот объявил, что они не пересекаются.
Не может быть!
– Это очень просто проверить, Лил. Просто посмотри, что там. Открой и посмотри. Его даже распечатывать не надо.
Рука сама тянулась к письму. Лили уступила.
– Я только гляну на первую строчку. Если оно не мне, я читать не буду.
– Конечно, давай!
Лили не знала, на что надеялась, разворачивая хрусткий пергамент. И, конечно, должна была закрыть его, как только прочла Очень Вежливое Обращение к Петунии Эванс – какие сомнения могли оставаться после этого?
– Сев… – Лили запнулась и упавшим голосом закончила: – Это и правда письмо Петуньи. Альбусу Дамблдору.
– А не наоборот?:
– Ну то есть да. ОТ Дамблдора. Ей. Что это значит, Сев?
– Ты у меня спрашиваешь? Читай!
Две головы стукнулись друг о друга над листом пергамента. Дочитав до конца, оба, не сговариваясь, вернулись к первым строчкам и перечли еще раз. Это был корректный, но недвусмысленный отказ. А это значило…
Они сообразили одновременно, но только Северус отважился произнести вслух:
– Э-э-э… Это ответ. Это значит, что твоя сестра ему писала. Первой. Она что – всерьез думает, что маглу примут в школу волшебства?
– Сев!
– Или что волшебству можно научиться?
– Сев…
– Или…
Лили стукнула кулачком по столу.
– Мы нехорошо поступили, Сев! Некрасиво читать чужие письма.
Северус испугался. Если Лили признается, миссис Эванс, чего доброго, запретит им видеться. А если дойдет до отца… Снейпа-старшего не смутило бы чтение чужих писем, но он ухватился бы за любой предлог, чтобы поучить сына уму-разуму. А о том, какой из него учитель, лучше не вспоминать.
– Ты же не побежишь ей докладывать, – сказал он с нажимом. – Не побежишь, ведь правда?
Лили молчала, и Северус попробовал по-другому:
– Ты ведь сама хотела узнать, что в нем!
– Я бы не стала! Я бы его даже не заметила! Я… – она запнулась, не находя слов. А Северус нашел.
– Оно не чужое, – неожиданно сказал он.
– Как – не чужое?
– А так. Это же ваш общий дом?
Лили кивнула, не понимая, к чему он клонит.
– И твое письмо, которое ты получила, все читали?
– Ну… да. – Кажется, она начинала понимать. – Мама читала. Вслух. Папе. И… Тунье.
– Вот! Видишь? Они читали твое, почему же ты не можешь прочитать ее письмо? – Доказывать это было все равно, что ходить в вывернутой наизнанку мантии и утверждать, будто так и надо. Попробовал бы кто прикоснуться к вещам самого Северуса, хоть к учебникам, ссылаясь на то, что они «общие»! Но ради Лили Сев бы не только мантию, он бы и сам наизнанку вывернулся.
Лили чувствовала себя сбитой с толку, хотя в словах Северуса, безусловно, что-то было.
– И потом, – поторопился закрепить успех Северус, – если бы она не хотела, чтобы кто-нибудь нашел это письмо, она бы его спрятала!
– Она и спрятала! – запротестовала Лили. Северус отмахнулся.
– Так не прячут. Убрала бы в ящик – туда бы мы не полезли.
– Мы и сюда не должны были заходить…
Снейп тоже разозлился.
– Положи на место, – приказал он. – И пойдем отсюда.
– Я не помню, где оно лежало! И как.
– Кажется, оно торчало вот тут. – Снейп приподнял верхние книжки. – Пихай!
– Я не помню! – повторила Лили трагическим шепотом, глядя, как Северус двигает стопку, добиваясь того, чтобы из-под книжных корешков виднелись те же самые желтоватые миллиметры.
– Какая разница? Она тоже не вспомнит, вот увидишь!
– Тебе хорошо, – пробурчала Лили. – Тебя рядом не будет, когда я «увижу».
– Да не заметит она ничего, точно!
Выскользнув из комнаты сестры, Лили выдохнула (и только тогда заметила, что последние минуты старалась не дышать) и плотно притворила дверь.
– Пойдем в сад, – позвала она. – Не хочу быть здесь, когда она вернется.
Снейп поплелся за ней. Все складывалось не так и все из-за этой Петуньи! Правильно мама говорит, что от маглов – одни неприятности. Даже если они маленькие. Вот ведь ведьма: дома нет – а все равно вредит! Даже сам Северус так не умеет. Ведьма!
Нет, ведьма – Лили…
Нет, Лили – волшебница!
Тьфу!
А вот интересно: как может магл написать письмо волшебнику? Понятно, что адрес она подсмотрела на письме сестры… А дальше? Совы у нее нет, значит – на почту. На обычную почту. Но работники почты – маглы, а они не должны ничего знать о волшебном мире… и о Хогвартсе. Куда же они отправят письмо с несуществующим адресом?
Снейп понял, что размышляет вслух, только когда Лили подхватила его мысль:
– Конечно, на обычную. У нас нет ничего необычного. Ну то есть я такого не знаю. А ты?
Снейп удержал на языке «Знаю! Нас с тобой!»
Вслух он вынужден был согласиться. Он, как и девочки Эванс, посещал самую обычную начальную школу, отец работал на самой обычной «дышавшей на ладан» (по его словам) местной фабрике, мама ходила за продуктами в самую обычную продуктовую лавку и бросала рождественские открытки в самый обычный почтовый ящик на углу.
– Не понимаю… – Лили механически гладила плотно сжатый, еще зеленый бутон, и тот набухал под ее прикосновениями, трескаясь по солнечно-рыжим швам и на глазах распускаясь. Северус не мог отвести от нее глаз, Лили ничего не замечала.
– У них есть книги, такие большие и толстые, там все-все города Британии, крупные и совсем маленькие, вроде нашего, я знаю, потому что мама искала в такой книге почтовый индекс…
– Но Хогвартса там нет! – перебил Северус. – Его не может быть в магловской книге!
– Угу; но он же есть на конверте! И эти письма все равно доходят до адресата. То есть Туньино точно дошло, раз она получила ответ.
– А это значит, – медленно проговорил Северус, – что на почте работают люди, которым известно про волшебников. Но это невозможно!
– На нашей почте? – удивилась Лили.
– Конечно, они работают тайно, – нашелся Северус. Пожалуй, это было возможно.
– В каждом городе? – Лили смотрела недоверчиво. – Вот в таком, как наш?
– Скорее всего. Да, я в этом уверен!
– А я – нет. Подумай, Сев, сколько таких городков? А сколько, ты говорил, волшебников?
– Не слишком много…
– Вот! Их не хватит, даже если они все будут работать на магловской почте.
– Все не будут, – пробурчал Северус. Лили поймала слабое звено в цепочке его рассуждений. Но тайные шпионы-маги были слишком красиво придуманы, чтобы так легко от них отказаться.
Сосредоточенно хмурясь, Лили продолжила:
– И если такие люди вправду есть, значит, Тунья – не первая. И ты не прав, и маглы (она все еще выговаривала это слово неуверенно) все-таки пишут волшебникам.
– Санта-Клаусу они тоже пишут, – огрызнулся Снейп.
Он сам не понимал, чем его раздражала сестра Лили.
– Я думаю, они в Лондоне. Все странные письма отсылают в Лондон, на главную почту, а там уже решают, куда их девать.
Да хоть в Лондон, хоть в Париж, хоть в Лигу Наций! Слава Мерлину, техническая сторона переписки магов с маглами отвлекла Лили от сестры.
Если бы!
– Сев… Но… Если она писала… Почему тогда она говорит, что мы с тобой – уроды? Что все волшебники – ненормальные?
– Потому что твоя сестра – завистливая дура! Можно подумать, ты этого раньше не знала!
– Нет, Тунья не такая! Никогда не была такой!
– Да? А кто говорил, что с ней трудно? Что она стала странной?
– Нет, Сев… Это из-за письма! Конечно, она расстроилась.
– И вообще… Если она и мой папаша – нормальные, то пусть лучше я буду ненормальным.
Лили разрывалась между «нормальной» Туньей, которая больше не хотела ее знать, и «ненормальным» Северусом, который один понимал ее так, как не мог понять больше никто из близких.
Но почему, почему нельзя сохранить обоих?
Северус прав, внезапно решила она. Тот, кто отказал Петунье, директор, просто не знает ее. Действительно не знает. Может быть, если она попросит за сестру лично, он передумает? Это даже хорошо, что они прочитали письмо, – вдруг еще можно все поправить?
И успокоив таким образом свою совесть, крикнула:
– Ну и ладно! Пусть я тоже буду ненормальная! Лови! – И побежала по песчаной дорожке.
…На втором этаже, забытый между книжками, дремал конверт из желтоватого пергамента.
@темы: Вспомнить все
-
-
02.10.2011 в 20:16-
-
02.10.2011 в 21:35Это было бы – как если бы две параллельные прямые взяли да и пересеклись на глазах у Евклида после того, как тот объявил, что они не пересекаются. - это вообще восторг-восторг сравнение))
-
-
02.10.2011 в 21:38-
-
02.10.2011 в 22:03-
-
03.10.2011 в 00:02Севочка со своей вывернутой логикой так вообще прелесть!
-
-
03.10.2011 в 00:55-
-
03.10.2011 в 01:31-
-
03.10.2011 в 01:36-
-
03.10.2011 в 21:34спасибо!)))
-
-
03.10.2011 в 21:36Снейпова логика - это просто замечательно. Вот сразу видно слизеринское и гриффиндорское мышление.
Спасибо, автор!
-
-
04.10.2011 в 22:17спасибо)
-
-
05.10.2011 в 16:31-
-
06.10.2011 в 05:37-
-
06.10.2011 в 09:48спасибо!))
-
-
08.10.2011 в 17:30Очень понравилось
-
-
08.10.2011 в 23:58спасибо!)